— Значит, Дальний Восток… — задумчиво произнёс я.

— Сейчас не лучшее время для таких поездок, ваша светлость, — по-своему истолковав мои слова, проворчал Аршавин. — Дома бы дела разгрести.

— Зря волнуетесь, Николай Петрович, — улыбнулся я. — Мы пока не едем никуда. Зато есть вероятность, что к нашим соседям приедут гости из далёких краёв.

— Что вы имеете в виду? — озадаченно нахмурился Ратай.

— Алексей Андреевич решил заключить договор патронажа по защите своего владения, — ответил я. — Судя по тому, что переговорщиком в этом вопросе выступает барон Гордеев, велика вероятность, что гости эти приедут с Дальнего Востока страны.

— Оттуда, куда ссылают князя Антипова, — тут же сделал верный вывод Аршавин. — Неприятно…

Я только молча кивнул. Ситуация действительно не особо радужная. Ссылка главы любой аристократической семьи означала недовольство государя. На бумаге это выглядело крайне тяжело и болезненно. Привыкшего к вседозволенности аристократа отправляли в такие дебри, где он разом терял всё своё влияние и вынужден был страдать от одиночества. На деле же всё обстояло немного иначе. При современном уровне технологий, связь оставалась доступной изгнаннику, а о нём самом было полно информации в сети. Суровое наказание превращалось в обычную формальность и иногда даже на работе семейного бизнеса никак не сказывалось. Но Алексей Андреевич даже тут умудрился получить какие-то выгоды.

Глава рода Антиповых уехал не в пустоту, а к будущим союзникам, которые будут оберегать его всеми силами. Особенно после заключения договора патронажа. Когда сосед даст восточникам доступ к одной из самых крупных аномалий запада Российской Империи, с него будут пылинки сдувать всё время изгнания. Болезненную изоляцию Алексей Андреевич разом превратил в комфортный и безопасный отпуск.

— Ладно, — обдумав ситуацию со всех сторон, произнёс я. — Этот вопрос пока можно отложить. Не факт, что договор будет заключён быстро. Но информацию по барону Гордееву нужно собрать максимально полную. Возможно, получится заранее понять, кто будет нашим соседом в ближайшее время и чего от него ждать.

— Сделаю, Ярослав Константинович, — уверенно ответил Аршавин. — Но тут вам лучше конечно с кем-то из тверских аристократов пообщаться. Мы-то соберём всё возможное, но только по своим каналам. А простые бойцы часто знают далеко не всё о своих хозяевах. Я бы вам рекомендовал пообщаться на эту тему с графом Калининым. Ни один аристократ в Твери не обошёл стороной его магазин. И связи у представителя артефактного дома Воронцовых самые обширные.

— Неплохой вариант, — кивнул я. — Всё равно в Тверь планировал ехать. Заодно и с Александром Викторовичем текущие вопросы обсудим. Он уже должен был передать информацию дальше и получить ответ.

Дружинники графа Старковского прибыли в половине третьего. К этому моменту у нас уже всё было готово. Казармы привели в порядок и в каждом здании Аршавин посадил по одному дружиннику из своих, чтобы те распределяли снаряжение и рационы между участниками учений. Чтобы не гонять машины в Себыкино, всю собранную за время патрулирования добычу сложили в грузовик Петра и строители отправились в обратный путь.

Инструктаж для своих Ратай провёл лично и он оказался удивительно коротким. От ветеранов требовалось только наблюдение за вверенными им группами и контроль за тем, чтобы никто из гостей не убился во время учений. Задача не то чтобы сложная, но, когда дело имеешь с далёкими от пограничных особенносей людьми, довольно нервная. В итоге, караван машин встречала во внутреннем дворе шеренга моих людей во главе с Ратаем.

Полсотни странных однотипных транспортных средств с трудом уместилось на свободном пространстве. А когда из них вышли бойцы графа, стало совсем тесно. Ратай приказал отогнать машины в ангар и это заняло ещё десяток минут. В это время к нам подошёл улыбчивый мужчина с пышными висячими усами. Смотрелось это довольно необычно, но счастливый обладатель явно очень гордился своим странным украшением.

— Костылев Александр Иванович, — представился мужчина. — Командир отрядов быстрого реагирования графа Старковского и сводной группы дружинников, прибывшей на совместные учения с силами рода Разумовских.

— Аршавин Николай Петрович, — пожимая руку командиру гостей, преставился Шатун, хотя я прекрасно видел, что эти двое и так знакомы. — Командир ближней дружины рода Разумовских и главный инструктор совместных учений.

— Разумовский Ярослав Константинович, — в свою очередь представился я и Костылев светски кивнул. Во взгляде весёлого усача на миг проскользнул огонёк холодного интереса, но произошло это настолько быстро, что я бы не поручился за свои ощущения. Судя по всему, Александр Иванович был не так прост, как хотел казаться. — Глава рода Разумовских и организатор совместных учений.

— Рад познакомиться с вами лично, ваша светлость, — произнёс Костылев. — Много о вас наслышан и не ожидал, что вы будете лично нас встречать. Для меня это большая честь.

— Можете не волноваться, Александр Иванович, — улыбнулся я. — Всеми вопросами касательно учений будет заниматься Николай Петрович. Так совпало, что мне нужно было посетить Сумань, но после приветственной речи главного инструктора я вынужден буду вас покинуть.

— Очень жаль, Ярослав Константинович, — вздохнул мужчина. — Думал, что вы сами оцените подготовку моих людей, но я прекрасно понимаю, что у главы рода полно других дел и задач, которые требуют его внимания.

— Благодарю за понимание, Александр Иванович, — кивнул я. — На правах организатора учений, хочу лично вас попросить о том, чтобы вы предупредили всех своих людей. Жители Сумани долгое время находились в отрыве от человеческого общества и возможны неприятные инциденты. Чтобы избежать недопонимания, необходимо строго соблюдать регламент учений, в том числе — правила поведения на территории поселка.

— Я сообщу всем, как только Николай Петрович закончит приветственную речь, — даже не подумал спорить Костылев. — Где нам разрешено передвигаться в пределах посёлка?

Вопрос был построен довольно интересно и требовал чёткого ответа. Я мог прямо сказать, куда ходить не нужно, но это означало показать гостю зону особого интереса. Маловероятно, что с людьми Старковского будут какие-то проблемы, но и такой подход их командира мне тоже не очень нравился.

— Все нужные вам данные даст во время инструктажа Николай Петрович, — с улыбкой ответил я. — От себя же хочу сказать, что главной задачей рода Разумовских остаётся защита своих подданных и они для меня являются главным приоритетом, Александр Иванович. Если возникнут какие-то проблемы с населением Сумани, то я буду на их стороне.

— Я вас услышал, Ярослав Константинович, — очень серьезно ответил Костылев.

— На самом деле, времени в лагере у вас будет не так много, Александр Иванович, — вмешался в наш разговор Аршавин. Ратай очень правильно выбрал момент и переключил внимание гостя на себя. — Но обо всём по порядку. Ваши люди уже собрались и мы можем начинать.

Я отошёл немного в сторону от шеренги своих дружинников и наблюдал за происходящим с расстояния. Пять сотен бойцов графа Старковского выстроились в несколько рядов и внимательно смотрели на Шатуна. Ратаю не нужны были дополнительные инструменты, чтобы его было видно и слышно. Над всеми собравшимися он возвышался почти на голову, а голос Аршавина можно было разобрать даже в центре посёлка.

— Приветствую, бойцы, на земле рода Разумовских! — громогласно произнёс Николай Петрович и все разговоры разом стихли. — По распоряжению главы рода, были организованы совместные учения с его соседом, вашим господином, графом Старковским. Времени у нас не так много, но я обещаю, что вы проведёте его с максимальной пользой для себя и своих навыков. На следующие семь дней я становлюсь для вас главным. Как старший инструктор, я буду для вас учителем и верховной властью в одном лице. Каждый, кто нарушит правила учений понесёт наказание. Оно у нас одно. Если будет установлено нарушение, то провинившийся будет с позором изгнан из владений рода Разумовских, без права возвращения в последующих потоках обучения. За этим буду следить я и весь инструкторский состав учений.